Суббота
27.04.2024
10:11

Мой сайт

 

РУССКО-ДАГЕСТАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В XVIII — НАЧАЛЕ XIX в.

ПЕРЕЧЕНЬ ДОКУМЕНТОВ.

Переписка Правителей Табасарана

№ 322

1797 г. мая 2. — Проект грамоты Павла I табасаранскому владетелю Рустам-кадию с благодарностью за верность России в период нашествия на Кавказ Ага-Мухаммед-хана

Табасаранской округи владельцу Рустем-кадию нашего и. в. поздравление. Мы, в. г., наше и. в. с особливым удовольствием видели присланного к любезнейшей родительнице нашей, блаженной памяти государыне имп. всероссийской Екатерине II ¹⁶⁰, с донесением посланца вашего, [240] который, по воспоследовавшей до приезда его, к крайнему прискорбию нашему, е. и. в. кончине, был нам представлен, и поданное им министерству нашему донесение ваше нам всеподданейше поднесено, на которое последовало соизволение наше. О том повелели мы вас уведомить нашему канцлеру светлейшему кн. Безбородку.

В протчем мы, в. г., наше и. в., повелели отправить к вам сию нашу имп. грамоту с помянутым посланцем вашим, сколько в знак нашего всемилостивейшего к вам и ко всей округе вашей благоволения за оказанную вами особливую к имп. престолу нашему преверженность и невнимание Аге-Мугамед-хану, столько же и во уверении, что в той похвальной нашему имп. престолу приверженности вы пребудете и впредь навсегда усердны и непоколебимы.

Дана сия монаршая грамота в престольном нашем г. Москве, мая 2 дня 1797 г.

АВПР. Ф. 77. Оп. 77/6. 1791-1800 гг. Д. 472. Л. 195. Подлинник

№ 338

1800 г. мая 28.— Рапорт главнокомандующего на Кавказе К• Ф. Кнорринга Павлу I о замене Ших-Али-хана в Дербенте его младшим братом Г асан-А ли-ханом

По полученному мною верному сведению, в. и. в. дерзаю всеподданнейше донести, что уцмий каракайтахский и кадий табаскаранский по соглашению с первыми гор. Дербента чиновниками, вызвав от кази- кумыхскаго Сурхай-хана бывшаго под защитою у него Хасан-хана, меньшаго брата дербентского Шейх-Али-хана, возстановили его в Дербенте ханом, чем многие гор. Дербента жители были недовольны. И уцмий каракайтахский и кадий табасаранский на изъяснение им народа, что они владетеля у себя имеют, показывая именно на Шейх-Али-хана, объяснялись оному, что они делают сие по воле и согласию Шейх-Али-хана, дабы освободить Хасан-хана из рук общего их неприятеля казыкумыкского Сурхай-хана, и что они, желая обоим ссорющимся братьям добра, употребят все свои старания на примирение их.

Но как прежде сего по сведениям ко мне видно было, что лучшие дербентские чиновники, согласившиеся иметь в Дербенте ханом Хасан- хана |66, Хадыр-бек и Султан-бек, первые были из числа взбунтовавшихся гор. Дербента жителей противу владетеля их Шейх-Али-хана и по выезде его из города сего в Баку управляли оным одни токмо они, уцмий же каракайтахский и кадий табасаранский, доброжелательствуя Хасан-хану, были всегда со стороны его, то сведение, что Хасан-хан в Дербенте ханом восстановлен по воле и соглашению Шейх-Али-хана, требует еще подтверждения. И я, по достоверном о том осведомлении, буду иметь счастие донести всеподданнейше в. и. в.

Теперь же, за верное и истинное всеподданнейше изъясняю в. и. в., что чиновник дербентский Султан-бек, узнавши о ищущей ему у Хасан- хана товарищем его Хадыр-беком гибели, б-го числа сего мая месяца в доме ханском с сообщниками своими лишил его, Хадыр-бека, жизни, и сам после того со всеми его сообщниками по повелению ханскому убит, что сильное сделало в гор. Дербенте беспокойствие и возмущение. И народ оного прислал нарочных к ген.-л. Мегди, шамхалу Тарковскому, владетелю буйнацкому и дагестанскому, с прошением о пособии его на восстановление в Дербенте спокойствия, куда он для сего 9-го числа сего мая месяца с войском и отправился; уцмий же каракайтахский и кадий табасаранский прежде еще сего числа в Дербент прибыли, да и Шейх-Али-хан со стороны Кубы с войском туда же следует. Я имею достоверное сведение, что шамхал тарковский при случае сем все способы употреблять будет помирить Шейх-Али-хана с братом его Хасан-ханом, о последствии чего и по прочим о сем в Дербенте ныне обстоятельствам, по получении мною об оных сведений, буду я иметь счастие всеподданнейше донести в. и. в.

А КАК. Т. 1. С. 642, 643.

№ 352

1802 г. декабря 28. — Договор, заключенный в крепости Георгиевск между дагестанскими владетелями ¹⁷³

Во имя всемогущего господа Бога! Мы, ниже подписавшиеся уполномоченные и доверенные: превосходительного и высокостепенного кубинского, владеющего ныне Дербентом, Ших-Али-хана, чиновник его Медет-бек; сиятельного и превосходительного шамхала тарковского, владетеля буйнацкого и дагестанского, Мегди, чиновник его Ирза-бек; превосходительного и высокостепенного талышинского Мир-Мустафа-хана двоюродный брат его Мирза-Магомед-бек; превосходительного и высокостепенного Каракайдакской округи владетеля, уцмия Рустем-хана, чиновник его Ахмет-ага; правителя округи сей, высокостепенного Рази-хана, чиновник его Узней-бек; превосходительного и высокостепенного Табасаранской округи владетеля, кади Рустем-хана, чиновник его Мамед-бек, и высокостепенных сей же Табасаранской округи владельцев Сохраб-бек маасума, чиновник его Нур-Мамед-ага Мустафаев, и Махмуда, брата владетеля округи Табасаранской, кадия, чиновник его Ших-мулла, — вняв гласу милосердия и благости всемилостивейшего нашего г. и. и самодержаца всероссийского Александра Павловича, в лице высокоетепенных наших ханов, сиятельного и превосходительного шамхала тарковского и горских владельцев, в высоком подданстве и покровительстве е. и. в. состоящих, по предложению, нам сделанному всероссийских войск ген.-л. Кавказской инспекции, по инфантерии инспектором, главноуправляющим в Грузии, астраханским военным губ., начальствующим и по гражданской в губернии сей части, управляющим пограничными Кавказского края делами и разных орденов кав., кн. Павлом Цициановым, что е. и. в., из врожденного ко благу человечества побуждения, взирает с душевным прискорбием на взаимные вражды и крамолы между разных народов, подвластных и подданных нашим высокостепенным ханам, сиятельному и превосходительному шамхалу Тарковскому и горским владельцам, существующие на раздоры и самовольные управы, разорение и опустошение за собою влекущие, на частые вооружения друг против друга, единою корыстию водимые, на самое низвержение ханов или горских владельцов с достоинств их, не имея на то законной власти; одним словом, на пагубные следствия, к истреблению рода человеческого клонящиеся, и что наконец нам, уполномоченным и доверенным, в лице наших высокостепенных ханов, сиятельного [259] и превосходительного шамхала тарковского и горских владетелей, созванных по сему предмету, всемилостивейше указать соизвапил предложить постановления между собою твердого, непоколебимого и вечного, мирного и дружеского союза под верховным е. и. в. покровительством.

Вняв гласу сему милосердного и человеколюбивого о благе нашем и о благе общем е. и. в. попечения, с помощью божиею и в присутствии вышеупомянутого всероссийских войск ген.-л. и разных орденов кав., кн. Павла Цицианова, единогласно и единодушно постановили и заключили следующие статьи:

Статья 1. Превосходительный и высокостепенный кубинский, владеющий ныне и Дербентом, Ших-Али хан, сиятельный и превосходительный шамхал тарковский, владетель буйнацкий и дагестанский Мегди, превосходительный и высокостепенный талышинский Мир-Мустафа-хан, превосходительный и высокостепенный Каракайдакской округи владетель, уцмий Рустем-хан, округи сей правитель, высокостепенный Рази-хан, превосходительный и высокостепенный Табасаранской округи владетель кади Рустем-хан и сей же округи высокопочтенные владельцы Сохраб-бек маасум и Махмуд, удостоясь всемилостивейшего принятия в подданство и покровительство е. и. в. по собственным их просьбам, принесенным в. выс. престолу его, и получая всегда обильно высокомонаршее е. и. в. к себе благоволение и великодушный о благе их промысел, пребудут навсегда непоколебимыми верноподданнической обязанности их е. и. в. и покровительству и защите всех их одною выс. державою е. и. в., оставляя отныне впредь все бывшие до сего между ними вражды, несогласия, ссоры и неприязненные поступки, оставаясь все спокойными в своих владениях, в коих таковыми от е. и. в. всемилостивейшего защитника и покровителя их пожалованными их грамотами признаны, всемерно удерживать их будут за собою и ограждать их от неприятеля, принимая всегда заблаговременно надлежащие к тому меры. И для того соединяясь все бесконечно на предыдущие времена тесным союзом и дружбою, хранить будут оную свято, не дерзая никогда нападать на области своих союзников, и им подвластных ничем не оскорблять; в чем мы, яко уполномоченные и доверенные от них, и обязались вместо их присягою в присутствии выше именованного ген.-лейтенанта.

И, хотя превосходительный и высокостепенный Ших-Али-хан, оставшийся напоследок владетелем одной токмо Кубинской области, по разным стекшимся обстоятельствам и по разделу его с покойным братом его, Хасан-ханом, всевыс. е. и. в. утвержденному по смерти брата его и, приняв во владение свое гор. Дербент с принадлежащими к нему окрестностями, но в предупреждение всяких, иногда случиться могущих, посторонних на владение Дербентское посягательств, все, союзов сим и дружбою обязующиеся, решительно и единодушно признаем Ших-Али-хана дербентским ханом, с принадлежащими к городу сему окрестностями по р. Самур и с принадлежащими к нему деревнями и улусами и других мест но праву наследства владетелем, по всемилостивейшим ему грамотам: по первой,— блаженной памяти г. и. Павла Петровича и, по второй, — подтвердительной, всемилостивейшего нашего государя и самодержца всероссийского Александра Павловича, в подданство, высокое покровительство и защиту принять удостоившего.

Статья 2. А дабы таковая связь под верховным е. и. в. покровительством могла пребыть ненарушима между всеми союзниками сими, то в отвращение в самом начале причин, неудовольствие производящих, поставляем за правило себе, в случае каких-либо споров или ссор, не поступая между собою неприятельски, разбираться дружески, по общим законам и обыкновениям той земли, в которой то будет, как добрые соседи, [260] без всякого пристрастия, через должное одного с другим сношение и объяснение; в трудных же или сомнительных случаях разбираться через посредника из ханов сего союза, кого сами за благо к тому признают пригласить, и чем оный посредник спор или неудовольствие решит, тем и удовольствоваться, делая должное по приговору его удовлетворение в претензии или ссоре. Когда же спорящимся будет сие не угодно, или по разногласию спор таковой решен быть не может, то, в таких случаях, относиться им на рассмотрение е. и. в., яко защитнику и покровителю своему, и по повелениям его на то, повиноваться в полной мере, по верноподданнической их обязанности.

Статья 3. Персидские ханы и городские владельцы, союзом сим и дружбою обязующиеся, установляют ненарушимо на предбудущие времена: в случае неприязненного на кого-либо из них нападения от присвояющих в Персии верховную властью, быть всем к защите его готовыми, и,, яко добрые и искренние союзники, обязываются давать нужное по состоянию каждого войско и ополчаться единодушно всем к прогнанию общего их неприятеля; сверх же того обязуются не только таковым действием друг друга защищать, но и всякий неприязненный умысел, когда о том кто узнает, союзнику своему без упущения времени открывать. И, таким образом, составляя как бы едино тело и один народ', разделенный на разных правителей, под верховным е. и. в. покровительством и охранением состоящих, и приемля заблаговременно от замыслов неприятеля осторожность, всеми способами стараться оные отвращать и взаимно себя подкреплять, как добрым соседям пристойно и надлежит и как общая их и народов их безопасность того потребует. Войска же те, кои даваемы будут на вспоможение, по обычаям и правам, в пределах Персии и вообще у всех горских народах существующим, по то время, пока будут они надобны требующему помощи, должны быть на содержании его всем тем, что по обычаю на случай таковой следует, сверх же обычая, ничего они требовать не должны и не могут. И все таковые вспомогательные войска должны состоять под главным предводительством того хана или владельца, которому они вспомогают против неприятеля его, а вместе с тем и собственного их, яко общих союзников. Впрочем, вспоможение такое, в случае надобности друг другу, обязуются делать действительно тем числом войска, которым в состоянии они будут, не уклоняясь отнюдь от того ни под какими видами и ни для каких посторонних собственных их интересов, коль скоро получит от союзника своего уведомление постановить войско на вспоможение, во сколько они до просящего вспоможения хана или владельца дойти могут, полагая переходы на каждый день по 30-ти верст.

Статья 4. Сиятельный и превосходительный шамхал тарковский, владетель буйнацский и дагестанский, Мегди, превосходительный и высокостепенный Каракайдакской округи владетель, уцмий Рустем-хан, сей же округи правитель, высокостепенный Рази-хан, Табасаранской округи владетель, превосходительный и высокостепенный кадий Рустем-хан и владельцы округи сей Сохраб-бек маасум и Махмуд, сверх сего вышеписанного общего постановления их по сему союзу, обязуются, что не токмо гтодвластным их отныне впредь строжайше запретят чинить какие-либо шалости, грабительства и обиды противу подданных союзных ханов, но, будучи и сами союзниками их, не попустят никогда ни на какие им неприязненности в угождение другим или из лакомства, и всегда и всемерно отводить от того будут и прочих соседственных им и необузданных Кавказа, Дагестана и прочих обитателей, преподавая им дружеский совет отнюдь того не делать, что доселе бывало, и не жертвовать собою и храбростию своею из найма, в пользу злонамеренных, союзных же ханов [261] и подвластных им ни в чем не оскорблять, и тот постыдный свой промысел навсегда оставить, ежели хотят снискать себе какое-либо от всемилостивейшего покровителя и защитника их благоволение. В чем доверенные мы, особы, и дали от себя вместо их присягу.

Статья 5. Союза сего ханы и владельцы, владения свои по берегу Каспийского моря имеющие, постановляют и обязываются следующим: буде крушение или гибель коробля или судна учинится по берегам Каспийского моря, то спасенные от крушения или гибели корабля или судна российского или персидского, как то: корабельные или судовые служители, купцы или иные люди мужеского или женского пола, товар или груз, судовые снасти и самый корабль, или судно, или часть оного, словом сказать, все, что спасено будет от гибели, да будет под выс. е. и. в. покровительством и защитою, и да не коснутся ни до чего противные какие-либо силы. Всяк же верноподданный, наипаче сам владелец и старшины его, должны помогать крушение или гибель терпящим людям и вещам, и да приложат крайнее старание о спасении корабля или судна и людей, товара или груза, и всего того, что только спасти можно; спасенное же со всяким попечением и тщанием да сбережется и сохранится в удобных и безопасных местах, дабы от худого смотрения или небрежения повреждено или истреблено быть не могло и да не присвоит себе никто ни малейшей части спасенного.

Статья 6. Владелец должен немедленно объявить е. и. в. консулу или же ближайшего военного корабля или судна начальнику обо всем подробно, а ежели способнее будет доставить о несчастии том известие в Кизляр, тамошнему правлению, то посылать туда уведомление и как можно скорее.

Статья 7. Всяк ко спасению корабля или судна и людей, товара или груза и ко сбережению и охранению способствующий, имеет право к получению награды за спасение и сбережение, буде не присвоил себе ни малейшей доли спасенного и объявил о том российскому консулу или военного какого судна начальнику, в персидских портах или городах находящемуся. Награда же за сбережение и спасение да будет (на всех, сколько бы их не было) 4-я часть спасенного, буде кораблю, судну, или товару, или грузу, или оной, какой бы то ни было вещи учинилось на море, расстоянием от берега на версту; а буде на самом берегу учинилось несчастие людям или вещам, то 6-я часть спасенного; и сию 4-ю или 6-ю часть разделить на 4 доли: две доли отдать людям, кои спасли из воды спасенное, одну долю отдать людям, кои сберегли спасенное, и одну долю отдать начальнику тому, кто распоряжал спасение и сбережение. Спасение же людей да будет безденежно из одного человеколюбия.

Статья 8. Купеческий торг при персидских портах, союзникам принадлежащих, исключая пошлинного с товаров сбору, остается на прежнем положении. Пошлину же с товаров (при примеру тому, как берется она при порте Бакинском) отныне впредь определяют они следующую, и именно: с таи или связки шелку, из 6 пуд. состоящей, — 2 руб. 70 коп., с таи сукна — 5 руб. 22 коп.; с бочки семени канцелярского, до 6 пуд. содержащей оного, также 5 руб. 22 коп.; с бочки олова — 2 руб. 40 коп.; с мешка брусковой краски в 6 пуд. — 5 руб. 22 коп.; с 20 пуд. железа полосного — 25 коп.; с таи бумаги писчей — 1 руб. 5 коп.; с таи холста — 2 руб. 89 коп.; с таи порты — 2 руб. 40 коп.; с мешка чернильных орехов и марены в 8 пуд. 20 коп.; с таи парчевого товару, также и с таи бурметей или бязи — 1 руб. 7 коп.; с сундука с товарами стальными и железными или с чем бы то ни было — 1 руб. 27 коп.; с ящика свечь — 60 коп.; да и со всех прочих вещей и товаров, каковые сверх вышеписанного означения в привозе будут, собирать пошлину при всех портах одинаковую, без малейшего излишества. [262]

Статья 9. Сухопутную купечествующих людей торговлю обеспечить наилучшим образом. И для того обязывается каждый союзный хан и владелец пешись всемерно о безопасном проезде караванов и купцов чрез его владение. И потому каждое селение, в окружности коего случится грабеж или разбой, отвечает за случай таковой полным и немедленным удовлетворением ограбленных купцов или возников товарных и наказывают грабителей и разбойников по вине их без малейшего послабления или снисхождения, по установлениям, на случай таковой у них существующим. В случае же медленности в удовлетворении таковом обиженных, по обстоятельствам встретиться могущим, сам хан или владелец, в чьем владении грабеж и разбой случится, собственностию своею удовлетворить обязан в полной мере пограбленному или отнятому, себе же после получает удовлетворение с виновника, который, по изысканию его, найдется, и наказывает его за то по вине его, как выше сказано.

Статья 10. Российским купцам, армянам, грузинам и других сословий людям, право купечества имеющим, подданным е. и. в., производящим торги свои в пределах владения союзников, да ни посягнет никто ни на малейшую обиду и требование от него излишнего, сверх установлений. Купечеству таковому и всякого звания подданных России, проезжающим через владения союзных ханов и владельцев, обязан всяк союзник своею защитою и покровительством. Относительно же купечества, сим союзникам принадлежащего, торги свои в пределах России производящего, и подданных и подвластных им людей, по надобности в Россию приезжающих, все вообще союза сего ханы и владельцы, яко подданные е. и. в. и покровительствуемые им всемилостивейше, видев многие уже опыты, надеются, что покровительство и защита всегда в полной мере будет по всевыс. е. и. в. законам, и для того, в случае надобности, по делам купечества их и прочего подданного и подвластного им народа остаются они на прежнем основании в сношениях их с пограничным Кавказского края начальником.

Статья 11. Постановление сие на дружеский союз делается на вечные времена. И для того всякий преемник владения, в союз сей входящих персидских ханов и горских владельцев, на что должен он иметь всевыс. от е. и. в. утверждение, яко от всемилостивейшего покровителя и защитника союзу сему, на самой истине обязан поступать во всем по сим постановлениям.

Статья 12. Нарушитель дружеского сего на союз постановления подвергается строжайшему наказанию. И для того прочие союзники нарушение таковое с истинными на то доказательствами должны предать всевыс. е. и. в. благоусмотрению через пограничного здешнего начальника и всевыс. по тому волю выполнить в самой точности. В протчем, буде в продолжении времени по общим их согласиям усмотрено будет еще что-либо за лучшее к безопасности и распространению торговли, к пользе союзников, к благосостоянию и спокойствию самих их и подданного и подвластного им народа, поднесется всеподданнейше через означенного же здешнего края начальника на выс. е. и. в. утверждение.

В удостоверение чего мы, нижеподписавшиеся доверенные, по довериям нам от владетелей наших подписали сии статьи и приложили к ним свои печати на Кавказской линии в г. Георгиевск, декабря 26-го дня 1802 г.

АКАК. Т. 2. С. 1009-1011.

№ 353

1802 г. декабря 28. — Клятвенное обещание феодальных владетелей Дагестана ¹⁷⁴ в нерушимости их дружеского союза

Мы, нижеименованные, доверенные на постановление дружеской связи, особы 3-го класса: кубинского и дербентского Ших-Али-хана чиновник его Медек-бек; ген.-л. Мегди, шамхала тарковского, владетеля буйнацкого и дагестанского чиновник его Мирза-бек; ген.-л. талышинского Мир-Мустафа-хана двоюродный брат его Мирза-Мамед-бек; 4-го класса уцмия каракайтахского Рустем-хана чиновник его Ахмед-ага; 4-го же класса Табасаранского округа владельца Рустем-кадия чиновник его Мамед-бек; высокостепенного Рази-хана, правителя области Каракайтахской, чиновник его Узней-бек и табасаранских владельцов Сохраб-бек маасума, Нур-Мамед-ага Мустафаев и Махмуда — Ших-мулла, даем сие клятвенное обещание пред всемогущим Богом, великим пророком нашим Мухаммедом и святым его Кораном, именем владетелей наших, яко доверенные от них, что по восстановлении между означенными владетелями нашими навсегда доброй дружеской связи, отныне, впредь, оставят они всякую между ими вражду и неприязненные поступки, и оставаясь все спокойными в своих владениях, в коих таковыми от всемилостивейшего их государя и самодержца всероссийского, в подданство, в высокое покровительство, в защиту принять их удостоившего, пожалованными им грамотами признаны. Для удержания за собою тех владений и для ограждения их от неприятеля принимать всегда будут надлежащие меры, соединенную ими союзом дружбу хранить будут ненарушимо свято, не дерзнут никогда нападать на области своих союзников и не посягнут никогда, ни под каким видом, на оскорбление подвластных их.

И в заключение сей клятвы нашей целуем книгу святой Коран и во оном страшные слова. Аминь.

РФ ИИЯЛ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 551. Л. 19. Копия

№ 363

1806 г. августа 19. — Предписание главнокомандующего на Кавказе И. В. Гудовича командующему войсками на Кавказской линии С. А. Булгакову о представлении к награждению владетелей Дагестана

(Дата отправления)

Ген.-л. Глазенап представляет мне, что он, имев разговор с т. с. Мехти, шамхалом Тарковским, и другими владельцами табасаранскими и дагестанскими, увидел их желание послать от себя ко мне посланцев. Почему я поручаю в. выс., когда они и вам означат таковое ж желание, объявить им, чтобы они, буде имеют такие надобности, довести до моего сведения, написав от них письма для доставления ко мне, вручили вам, по присылке коих получат вскоре от меня подлежащее решение. А как он же, Глазенап, представив ко мне список о владельцах табасаранских и дагестанских, кои оказывают услуги, усердие и преданность, ходатайствуют об определении им штаб-офицерских чинов и жалованья. Почему, присоединяя к сему таковой же список, предписываю вам удостовериться и узнать обстоятельно, кто из тех владельцев какого награждения заслуживает, и обо всем оном прислать ваш рапорт.

При оном послан следующий список: 1) Каракайтахский владелец уцмий Али-хан, сильнейший из всех живущих около Дербента, могущий выставить своего войска до 4 тыс. Табасаранские владельцы: 2) Кадий, 3) Махмуд, 4) Мурза-бек, 5) Абдулла-бек, 6) Масум-бек, 7) Мустафа-бек, 8) Дербентский градоначальник Али-Пенах-бек.

Шамхал тарковский просит меня о своем брате Шах-базе, которому отдал шамхал во владение Буйнаки, и о своем зяте Мурзе Гирееве. Сколько я заметить их мог, то они оба также усердны в услугах и стараются заслужить внимание.

РФ ИИЯЛ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 551. Л. 33. Копия

В ноябре 1802 г. умер табасаранский кадий Рустам-хан. В связи с этим 28 декабря 1802 г. поступило донесение князя П.Д. Цицианова графу Воронцову. «Табасаранского Кади Рустам-хана старший сын Абдулла-бек в письме своем к предместнику моему генерал-лейтенанту К.Ф. Кноррингу, дошедшем сюда на прошедших днях с нарочным его, уведомляя, о смерти, постигшей означенного отца его 20-го числа прошедшего ноября, доставил всеподданнейшее прошение его на Всевысочайшее Е.И.В... Сей кадийский сын Абдулла-бек в том же письме объясняет, что он расположен отправить к Высочайшему Двору Е.И.В. посланца своего, на что дал я ему ответ мой, что сие зависит от Высочайшего соизволения Е.И.В.

При том основываясь на последней статье Высочайшего Е.И.В. рескрипта, о 24-го декабря 1801 года, к предместнику моему генералу-лейтенанту Кноррингу о постановлении дружеского союза между Персидскими ханами и горскими владельцами, в высоком подданстве и покровительстве Е.И.В. состоящими, приемлю смелость донести в.с, что как Кадий Табасаранский уже есть в подданстве Е.И.В. и принял на оную присягу, то не благополучно ли будет приказать применить кадию Табасаранскому и прочим ханам и владельцам, что подданной к своему Государю не может посылать посланцов, а должен входить с письменными прошениями и на предбудущее время поставить то всегдашним правилом».
В ответ на это граф Воронцов писал князю П.Д. Цицианову 23 мая 1803 г., что он говорил с царем Александром I о кади Табасаранском и царь поддержал идею признания кадием Табасарана Абдулла-бека и назначения ему жалованья. «Из соображения всех сих причин и обстоятельств, - доносил П.Д. Цицианов Воронцову, - по повелению в.с. смею представить мнение о том, что произвождение жалованья кадию Табасаранскому, коль скоро он утвердится от своих и соседних народов в сем знании, почитаю и не безполезным, ибо шамхал Тарковский, уцмий Каракайтагский и кадий Табасаранский от Кизляра до Дербента составляют цепь побережную Каспийского моря, которую или деньгами или оружием, а сим последним еще вернее, для уверенности и облегчения Российской торговли, необходимо удерживать стараться ...».