крестьянская форма собственности на землю именовалась мульком. Она являлась основной производственной единицей, наряду с хозяйством феодальных владетелей. Общинные земли состояли из пастбищ, лугов и лесов.
По своему политическому устройству Табасаран не представлял собою единого целого. Он был разделен на два самостоятельных владения: Северный Табасаран, которым управлял кадий, и Южный, которым управлял майсум. Кроме того, были еще союзы сельских обществ. Майсум и кадий считались полновластными правителями в своих владениях, имели постоянные резиденции, отряды вооруженных нукеров. Они ведали всеми внутренними и внешеполитическими делами. Власть на местах табасаранские правители осуществляли через беков, которых держали в покорности и от их имени управляли селениями, разбирали спорные вопросы по адату и по шариату или же просто по своему усмотрению. Майсум и кадий считались равноправными, никто из них не подчинялся друг другу. Порядок избрания их был один и тот же, власть переходила по наследству к старшему в роду.
К внешнеполитическим событиям, в которые были втянуты табасараны, относится Каспийский поход Петра I в 1722 — 1723 гг. Результатом этого похода являлось также то, что 30 августа 1722г. русские войска во главе с Петром I подошли к реке Рубас и заложили крепость, рассчитанную на гарнизон из 600 человек. Власть Петра I была признана почти всеми жителями Табасарана.
В результате похода русских войск в прикаспийский регион Дагестана и вплоть до 1735г. Табасаран находился в сфере влияния России. Владетели его были подчинены дербентскому наибу и русскому коменданту в Дербенте. Однако табасараны «податей никаких русскому царю не платят, а повинны оные по требованию воинскую службу отправлять».
Находясь вблизи Дербента, Табасаран был вовлечен в политические события, которые происходили в Южном Дагестане. Вместе с другими дагестанскими феодальными владетелями табасаранские владельцы принимали активное участие в мероприятиях, направленных против Фатали-хана. Особенно активен был кадий Рустам-бек. Вместе с шамхалом Тарковским и кайтагским уцмием Амир-Гамзой табасаранский кадий выступил на стороне кубинского правителя против Дербента, в результате чего Фатали-хан овладел им и присоединил к Кубинскому ханству. За оказанную помощь и поддержку Рустам-кадию было выдано Фатали-ханом весьма крупное денежное награждение.
В дальнейшем политика Фатали-хана, направленная на расширение своей власти встревожило дагестанских владетелей и привело к созданию антикубинской коалиции, в состав которой вошли и табасаранские кадий и майсум. В 1774г. в Гавдушанской битве погиб вместе с Магомед-Тишсизом, Эльдар-беком Казикумухским майсум Шейх-Али-бек.
В 1775г. после похода русских войск во главе с майором Криднером в Табасаран, кадий Рустам-бек присягнул на подданство России и представил в Дербент аманатов. Это была вынужденная мера, так как после поражения уцмия и разгрома казикумухского Магомед-хана в Кюринском ханстве, Фатали-хан вместе с русскими двинулся в Табасаран.
В марте и апреле 1776г. в сел. Дарваг в Табасаране состоялись сборы дагестанских владетелей при участии России для их примирения. Особую дискуссию здесь вызвал вопрос о претендентах на правление майсумством Табасарана. Фатали-хан настаивал на том, чтобы Южным Табасараном управлял Магомед Гусейн-бек, сын бывшего майсума Шейх-Али-бека. Фатали-хана в этом вопросе поддерживало и российское правительство.
Утверждению своего ставленника в Южном Табасаране Фатали-хан придавал большое значение, так как Табасаран занимал стратегически важное в торговом и военном отношении положение, примыкая к владениям уцмия прикрывала торговый путь, шедший из России в Азербайджан и Иран. Присоединене майсумства Табасаранского к той или иной борющейся стороне могло бы дать ей преимущественное положение над соперником.
В итоге борьбы за Южный Табасаран победа осталась на стороне Фатали-хана и его ставленника. При помощи России Фатали-хану удалось сломить сорпотивление кадия и уцмия.
В конце XVIIIв. наметилось сближение табасаранских правителей с российскими властями. Вместе с другими феодальными владетелями Дагестана они неоднократно обращались к России с просьбой принять их в подданство. Кадий Табасарана был участником совещания дагестанских владетелей в 1796г., отклонивших требование персидского шаха Ага-Мухаммед-хана покориться его власти.
Табасаранские владетели оказывали всяческую помощь русским войскам, за что царское правительство вознаграждало их. Табасаранский Рустам-кадий был принят в подданство России и возведен в чин 4-го класса с определением ему жалованья в 1500 руб. в год. Представители табасаранских правителей в 1801г. принимали участие в коронации Александра I, а в 1802г. участвовали в совещании процарски настроенных феодалов в Георгиевске. В 1801г. владетели Табасарана Рази-бек, Сограб-бек и брат его Махмуд-бек и другие дагестанские владетели обратились к царю с прощением о принятии в подданство России. Их посланники были приняты с почестями и пожалованы ценными подарками. Майсум и кадий впоследующем также оставались верными России. Во время вступления русских войск в Дербент в 1806г. и далее табасаранские правители вышли им навстречу и дали клятву на верность России. Тогда же они были приняты в подданство России, затем и присоединены. (Маханов Абдулбесир Аледжиевич)
 

ХАНСТВО ДАГЕСТАНА
Ханство Дагестана— С ослаблением власти Шамхалов в XIV—XVII веках и персидских шахов в XVII—XVIII вв. Дагестан разделились на несколько отдельных владений, управляемых особыми правителями — ханами. К началу XIX в. здесь образовалась следующая группировка владений: Северный Дагестан занимали — шамхальство, Баматула и X. Мехтулинское, средний — X. Казикумухское и Аварское, южный — Уцмийство, Табасарань и X. Дербентское и Кюринское. Возникновение их было различно и совершалось или путем отделения поставленных шамхалами или шахами наместников и провозглашения себя не зависимыми от центральной власти (Уцмийство, Табасарань, Баматула и X. Аварское, Дербентское, или путем образования союза из нескольких селений и избрания ими себе в правители какого-либо способного управлять народом лица, потомки которого превращались позднее в наследственных владетелей. Исключительно, по своему происхождению, ханство Кюринское, которое было создано в 1810 г. русской властью. Развитие ханской власти и управление ею народом в большинстве X. было почти тожественно. В первое время после образования владения в большинстве X. престол в течение более или менее продолжительного времени остается избирательным, но затем становится наследственным и преимущественно по праву старшинства в роде… Ср. Дубровин, "История войны и владычества русских на Кавказе" (т. I — VI); "К столетию присоединения Грузии к России. Утверждение русского владычества на Кавказе" (тт. 1 — XII, Тифл., 1901); Гидулянов, "Сословно-поземельный вопрос в Дагестане" ("Этнограф. Обозр." за 1901 г.); Е. Козубский, "Памятная книжка Дагестанской обл." (указана библиография вопроса по 1895 г.). И. Г.

…Царские власти вмешивались в управление владениями Табасарана. Так, в 1815г. генерал Хатунцев арестовал табасаранского кадия. Управление Табасараном Ермоловым было возложено на дербентского коменданта. Через некоторое время управление Табасараном снова было возложено на кадия и майсума. Царские власти в звании майсума утвердили Кирхляр-кули - бека и предоставили ему полную власть над подвластными жителями.
В 1825г. Кирхляр-кули - бек был лишен звания майсума и владения и выслан в Астрахань, а деревни принадлежащие ему были отданы Ибрагим-беку Карчагскому. После окончания русско-персидской войны Кирхляр-кули-бек был освобожден и вернулся из Астрахани. В 1829 г. он снова выступил против царских войск. Его разбили, и он вторично был отправлен в Астрахань, где и умер.
После Кирхляр-кули-бека южным Табасараном управляли беки из рода майсумов, в том числе полковник Ибрагим- бек. До 1840г. северный и южный Табасаран входили в состав Дербентской провинции, а 1840 г. была создана Каспийская область, в состав которой вошел и Дербентский уезд.

К середине XII века относится известие о Табасаране: «В стране Дербенд Баб ал-Абваб (живет) народ, называемый ат-Табасаран. Там двадцать четыре рустака, в каждом из которых находится сарханг, наподобие эмиру». Это писал упомянутый выше ал-Гарнати. Слово «рустак» означает здесь группу селений, а «сарханг» — начальника, правителя.

Известный могильник «Кырхляр» на окраине Дер­бента принадлежит, согласно преданию, «шахидам», т.е. «мученикам в борьбе за веру». Мнение автора «Дербенд наме» о том, что «Кырхляр» содержит тела сорока «шахидов», погибших в VII веке в «борьбе против не­верных», не подтверждается достоверными данными. Надписи на надмогильных плитах «Кырхляра», изученные в начале XIX века Эйхвальдом, позволяют отнести этот могильник к XI—XII векам.

После окончания Кавказской войны в июне 1866 г. русская администрация приступила к реформам местного управления1 в Кайтаго-Табасаранском округе Дагестанской области. Вместо наибств Верхний и Нижний Кайтаг, Северный и Южный Табасаран, в округе вводились Урка-рахское, Кара-Кайтагское, Северо-Табасаранское и Нижне-Кайтагское наиб-ства с центром в с. Маджалис.

В Кайтагском восстании непосредственное участие принимали жители с. Гасик, вследствие чего было принято решение об их наказании. В Табасаран были отправлены два батальона пехоты со взводом горной артиллерии и местная милиция, которые расположились лагерем у с. Верхний Гасик. 19 августа в лагерь были вызваны жители всех близлежащих селений. Табасаранцы прибыли, следуя указанию, без огнестрельного оружия и шашек. Военный начальник Южного Дагестана генерал М.Г. Джемарджидзе попытался арестовать отдельных жителей Нижнего Гасика. Гасикцы с кинжалами напали на генерала и ранили его. Также были ранены ещё 20 человек, пятеро убиты. Нападавшие потеряли 28 человек убитыми и несколько ранеными. В наказание за эти действия с. Нижний Гасик было разрушено до основания. Отдельные повстанцы продолжали борьбу. Группа гасикцев напавших на генерала, оказывала сопротивление вплоть до 1 февраля 1867 г., пока их предводитель не был убит в перестрелке при попытке задержания. Пока ничего не известно о судьбе га-сикцев, и о том, как они были наказаны, кроме как уничтожением их селения. Можно лишь отметить, в одном из дагестанских арабоязычных источников указывается, что жителей Нижнего Гасика сослали и, что к 1895 г. в Нижнем Гасике значилось 15 домов со 100 жителями; в Верхнем Гасике -11 домов с 73 жителями.

..Адам Олсарий еще в 1636 г. писал, что на горе Эльбрус, на границе Грузии и Табасарана раньше персы держали свой негасимый огонь и поклонялись ему. Теперь эти поклонники убежали в Индию…

Стань окружных и наибских управлений

Южно-табасаранское- Кандыкъ

В начале XIX века Табасарань управлялась маисумом Сухраб-беком и Рустам-кадием (последний сочетал в одном лице светскую и духовную власть). Стремясь привлечь их на свою сторону, царское правительство возвело обоих владетелей в чин генерал-майора (4-й класс Табели о рангах) с годовым жалованьем 1,5 тыс. руб. в год. Однако Сухраб-бек и Рустам-кадий дали приют беглому Ших-Али-хану Дербентскому и участвовали в его вооруженных выступлениях, за что в 1815 году были отстранены от власти. Управление Табасаранью было возложено сначала на русского коменданта, а затем - на лояльно настроенных беков.

Командовавший русским отрядом сподвижник А. П. Ермолова В, Г. Мадатов объявил о пожаловании Аслан-хану чина генерал-майора, вручил ему императорскую грамоту, знамя с российским гербом, драгоценную саблю и орден Святого Георгия 4-й степени (специального, установленного для нехристиан образца) «За отличия при покорении Табасарани, Кайтага и Казикумыка».

В 1818 г крестьяне "отказались от должного послушания и возмутились против беков мустафа кадия и Кирхляр-Кули табасаранского, ограбили их дома и имения, убили одного бека"

Конкретная задача, переправившись через реку Самур, подавить антироссийские выступления в Курахе- и Чирахе Ермолов писал Мадатову "Теперь надо ограничиться наблюдением за Табасаранью и пользоваться случаями делать возможный вред Абдул-беку эрсинскому, зятю Ших-Али-хана"

Подробности этого плана передает Н. Дубровин "Вступив в Табасаран, князь Мадатов привел к покорности три магала верхней части и затем двинулся далее, чтобы захватить в свои руки изменников Шах-Гирея и Абдула-бека эрсинского. С этой целью князь Мадатов сделал два летучих перехода до деревни Маграба (Мурега?) и здесь сформировал два летучих отряда: один (400 человек пехоты, два орудия и часть табасаранской конницы), под начальством майора Износкова, он направился к сел. Туруф, где жил Шах-Гирей, а с другим (500 чел. пехоты, 3 орудия, 150 казаков и несколько сотен татарской конницы) двинулся сам к деревне Хушни, в которой находился Абдула-бек Эрсинский. После незначительного сопротивления неприятель рассеялся, а тяжело раненый Абдула-бек успел бежать в Акушу со всем своим семейством. Приведя к покорности и остальных жителей Табасарана, кн. Мадатов поручил управление ими Абдул-Резак-беку, зятю шамхала Тарковского"2.

Немецкий историк Бисмарк назвал действия Мадатова образцовыми

Еще 31 мая в предписании ген. Ермолова кубинскому окружному начальнику Б. Е. Вреде о мерах к прекращению беспорядков в Табасаране и Дагестане вообще отмечалось: "Абдула-бек Ерсинский величайший из мо­шенников и был действующим лицом в заговоре прошедшего года дагестан­ских народов, его как вредного возмутителя, надобно стараться истребить"

Удержание Чирахского поста имело важное значение для царского ко­мандования Вероятными последствиями занятия Сурхай-ханом Чираха явились бы соединения его отрядов с табасаранцами и начало всеобщего восстания в Дагестане. Из предписания ген. Ермолова к ген. Вреде от 28 января 1820 г. за № 98 видно, что ген. Ермолов для поощрения защитников Чираха выделил деньги (100 червонцев) из собственного жалованья:

"Если бы предприятие сие (нападение на Чирахский пост), - от­мечал Ермолов, имело некоторый успех, вероятно, что Казикумухское ханство, Табасарань и с ними соединившись прочие вольные общества, вспомоще-ствуемые сильною партиею, которую беглый Ших-Али-хан имел в Дербенте, произвели бы беспокойство в Кубинской провинции, где войск было чрезвычайно мало"

Муртуз-Али, сын Магомед-Масума был масумом, Муртуз-Али, сын Рустама, кадием в Табасаране.

20 Мая, Генер. Савельев с гарнизоном вышел последний из Дербента. — Хотя Гассан-Хан в присутствии Российских Генералов принял присягу в верности от жителей города; но чувствуя, что не в силах сопротивляться старшему брату своему Ших-Али-Хану, оставил город и с матерью поехал в Тарки к Шамхалу просить его защиты; равномерно и первый Дербентский Бек Хадыр выехал из города с семейством просить покровительства у Кади-Хана Табасаранского — Едва войски наши отошли на несколько верст от Дербента, как услышали там три пушечных выстрела, почему и заключили, что Ших-Али-Хан опять завладел городом.

В начале 1818 г. народы Дагестана подняли восстание, заключили между собой союз о совместных действиях против русских войск. К нему примкнули Аварское, Казикумыкское ханства, владения Мехтулинское, Каракайдакское, Табасаранское и вольное Акушинское общество. Восстание охватило обширный район. Действуя решительно, Ермолов зимой 1818 г. разгромил Мехтулинское ханство, а в 1819 г. генералВ. Г. Мадатов покорил Табасарань и весь Каракайдаг. Битва 19 декабря 1819 г. русских войск с повстанческими отрядами решила судьбу Северного Дагестана, который был присоединен к России

…От реки Хамри-Озени, при урочище Тюпсис, Булгаков со своею бригадою, усиленной двумя ротами гренадер Владимирского мушкетерского полка, 14-ю эскадронами драгун астраханских и таганрогских, командами казаков, с шестью полевыми орудиями полевой артиллерии, должен был следовать в обход Дербента через Табасаранский перевал. Обход надлежало совершить в три дня и, не позже 2-го мая, Булгаков должен был обложить город с южной стороны; главные силы корпуса в это время должны были атаковать Дербент с севера. Шейх-Али-хан Дербентский, собрав в крепости до 10 000 войск, ожидая подкрепления от разных ханов и владетелей Дагестана, полагал обороняться до последней крайности. При таких условиях, обходное движение отряда Булгакова приобретало особенное значение; от успеха его зависело овладение Дербентом.
Войскам Булгакова предстояло пройти для обхода не более 87-ми верст, но из них 20 верст «самыми труднейшими дефилеями» через Табасаранский хребет, верхняя часть которого покрыта дремучим лесом. Обе покатости чрезвычайно круты, имеют множество каменистых, утесистых стремнин.
Булгаков, выступив 29-го апреля из лагеря на р. Хамри-Озени, на другой день, не доходя 18-ти верст до Дербента, свернул на запад и к вечеру приблизился к началу Табасаранского дефиле; здесь он расположился лагерем. Подъем на главный хребет, или Бент (Бентгьар) (Уважаемые читатели! По всем документам пишут Бент, а не Джалганский хребет) на протяжения трех верст представлял такие затруднения, что до полудня 1-го мая могли подняться только казаки и один егерский батальон. Остальные войска помогали подниматься артиллерии и обозу: дорога на глинистом грунте от шедшего дождя до того испортилась, что нужно было пособие не менее 200 человек, чтобы подвинуть с места 12-ти-фунтовый единорог. Но этот подъем артиллерии и повозок на Бент продолжался почти до полудня 2-го мая.
Не меньше затруднений отряд испытывал при спуске по ущелью на протяжении 14-ти верст: тут по косогору проходила столь узкая дорога, что по ней только два драгуна могли ехать рядом. Вправо от нее стремнина сажен на 100 глубины, а влево перпендикулярная стена в 80 сажен. С вершины горы нависшие камни, казалось, готовы были скатиться каждую минуту и задавить прохожего. Одна изломанная повозка останавливала движение всей колонны. Едва ночью 2-го мая егерские батальоны и казаки прибыли в долину, где начинались владения Дербентского хана. Когда люди улеглись на биваке, то проливной дождь произвел такое наводнение в узкой долине, что им пришлось провести всю ночь, стоя в воде, не смыкая глаз. Ясное утро осушило и обогрело солдат. Булгаков с отрядом, оттеснив передовыми войсками мелкие партии неприятельской конницы, подошел к Дербенту едва в час пополуночи 4-го мая и расположился с южной стороны крепости в ханских садах против предместья Дубари, примыкая правым флангом к морю, а левым—протянулся к горам, для чего рассыпаны были егеря 3-го батальона, вошедшие в связь с войсками главного корпуса.
Овладение Дербентом, в котором приняли участие егеря 3-го и 4-го батальонов Кубанского корпуса, действовавшие из траншей против замка Нарын-кале (на западной оконечности крепости), не потребовало больших усилий, когда 7-го мая удалось войскам главного корпуса овладеть передовою башнею. Батареи, построенные в траншеях в 40 саженях от замка Нарын-кале, своим огнем произвели обвал 10-го мая, и в тот-же вечер растворились настежь ворота, через которые хлынула толпа жителей в сопровождении 120-ти-летнего старца, имевшего в своих руках серебряные ключи Дербента, того самого старца, который за 74 года перед сим подносил ключи императору Петру Великому. Главнокомандующий вступил в город торжественно 13-го мая и занял все посты войсками отряда Савельева. Угроза захвата Ираном Закавказья и Дагестана противоречила интересам России, которая смотрела на весь Кавказ, как на свою собственность. В ноябре 1795 г. Екатерина II, несмотря на то, что ее помысли были направлены на подавление революции во Франции, отправила рескрипт на имя командующего войсками на Кавказе, предприсывая охранять не только Грузию, но весь Ширван, включая г. Баку. В декабре 1795 года отряд генерала Савельева вступает в пределы в Дагестана. Сурхай-хан Гази-Кумухский, уверенный в том, что можно и нужно сохранить независимость Дагестана и призвал дагестанских владетелей выступить и против России. Однако его призыв был принят только юным Шейх-Али-ханом Дербентским, сыном Фат-Али-хана Кубинского, ставший правителем Дербента и Кубы в 1790 г., тринадцатилетнем возрасте.
Тем не менее, российские власти сочли, что одного отряда Савельева недостаточно и в апреле 1796 года отправили в Дагестан экспедиционный корпус генерала В.А. Зубова при 100 орудиях. Авангард русских войск под командованием генерал-майора Соболева "вместе с шамхалом Мухаммадом, уцмием Рустам-ханом и Рустамом - казием Табасаранским... пришел в Каякент и отправил посланника, требуя покорности от Шейх-Али-хана, сына Фатх Али-хана, повторившего год назад обет подданства Российскому правительству". И надо сказать, что российское правительство со времен Петра I рассматривало дербентских владетелей как своих подданных. Но Шейх-Али-хан решил оборонять Дербент и обратился за помощью к Ага-Мухаммед-хану, турецкому султану, ханам Гази-Кумуха и Хунзаха. Однако Ага-Мухаммед-хан сослался на то, что "войска утомлены и с российскими драться не смогут". Турецкий султан ограничился призывом к решительной борьбе с русскими, уверяя дербентского хана в том, что иначе он будет отсранен русскими от власти и станет у русских "свинопасом". Нуцал Хунзахский Ума-хан, наоборот, вел переговоры о подданстве с русским главнокомандующим. Только Сурхай-хан Гази-Кумухский стал одним из самых ярых организаторов антирусского сопротивления.
При дворе Шейх-али-хана существовали две партии: одна склоняла его в сторону России, другая - в сторону Ирана. Эти придворные партии вели между собой напряженную борьбу, исполненную хитрости, коварства и предательства. Шейх-али-хан склонялся на сторону тех, кто ориентировался на Ага-Мухаммед-шаха. Не видя еще явной опасности себе со стороны последнего, но, зная о том, что российские войска стоят под Дербентом, он поспешил из Кубы, где он в ту пору находился, в Дербент и заперся в крепости. Тут же он послал гонца к Ага-Мухаммед-шаху, прося у него помощи. Владетели земель, лежащих к западу от Дербента - кадий табасаранский и хан казикумутский поддерживали Шейх-али-хана. Хусейн-кули-хан бакинский прислал ему в Дербент 2 пушки с орудийной прислугой.
Отряд Савельева, стоявший под Дербентом, не мог предпринять решительных действий против крепости, имевшей сильную артиллерию, состоявшую из 29 медных и чугунных пушек и мортир при достаточном количестве бомб, ядер и пороху. Гарнизон крепости имел до 11 тыс. человек. С юга крепость не была блокирована и поэтому против малочисленного отряда российских войск могла держаться бесконечно долгое время. Вследствие всего этого отряд Савельева получил приказание отступить от Дербента и ждать главных сил армии, предводимой генерал-поручиком Валерианой Александровичем Зубовым, которая весной того года должна была идти к Дербенту. Ага-Мухаммед-шах, стоявший с главными силами ни Мугани, не стал дожидаться встречи с русской армией. Он не пошел ей навстречу к Дербенту, но отдал приказание своим отрядам, рассеявшимся по Ширвану, идти на Мугань, а затем в южный Азербайджан, сам же с главными сила-ми переправился через Аракс и пошел к Техерану. Во время отступления иранских войск из Ширвана Мустафа-хан ширванский и Селим-хан шекинский преследовали их. Мустафа-хан у одного из иранских отрядов отбил две русских пушки, которые были захвачены иранцами еще в Тбилиси; эти пушки были из числа тех, которые Екатерина ll прислала в подарок царю Ираклию ll. Последние отряды войск Ага-Мухаммед-шаха покинули Мугань и удалились в южный Азербайджан.
2 мая 1796 года главнокомандующий генерал-поручик граф Валериан Александрович Зубов подошёл к Дербенту, приступив к штурму города.
О дальнейшем пишет Потто А. В. "Верстах в четырех от города казаки его были встречены огнем дербентских наездников и пешими стрелками, засевшими по горам и оврагам. После перестрелки, продолжавшейся более трех часов, неприятель был оттеснен и заперся в крепость, а русские войска обложили город и открыли по нему канонаду.
Действие тогдашней полевой артиллерии против каменных стен оказалось, однако же, малодейственным, и потому главнокомандующий, чтобы выиграть время, приказал батальону Воронежского полка вместе с двумя гренадерскими ротами из отряда Савельева взять штурмом передовую башню. Несмотря на отчаянную храбрость солдат, штурм был отбит. Командир батальона полковник Кривцов и почти все офицеры были переранены; нижних чинов выбыло из строя более ста человек, и генерал Римский-Корсаков вынужден был отступить на прежнюю позицию.
Третьего мая началось усиленное бомбардирование города. Пять дней гремели наши орудия, а между тем войска готовились к вторичному штурму, который должен был повести генерал Булгаков.
На этот раз в составе штурмовой колонны назначены были те же две гренадерские роты Воронежского полка и третий батальон Кавказского егерского корпуса. Седьмого мая граф Зубов лично объехал отряд и объявил, что "башню надо взять непременно", что "штурм произойдет на глазах всего Дербента, и неудача может повлечь за собой торжество персиян, которые издревле привыкли трепетать перед русским именем". Потом он стал на высоком кургане, откуда мог видеть все подробности боя, и приказал идти в наступление.
Воодушевленные присутствием любимого вождя, воронежцы, не отвечая на огонь неприятеля, быстро приблизились к башне, а через несколько минут поручик Чекрышев уже был на ее стенах, и закипела кровавая битва. Защитники верхнего яруса были все переколоты; тогда нападающие живо разобрали половицы и вместе с досками и балками обрушились в нижний этаж на головы врагов, которых и истребили штыками.
Пока гренадеры бились внутри башни, батальон егерей, стремительно атаковав наружную ограду, выгнал из нее персиян, и таким образом около полудня, все передовые укрепления были окончательно взяты. Это дозволило русским войскам в тот же день спуститься вниз с каменных высот и заложить траншеи на весьма близком расстоянии от города. Новое двухдневное жестокое бомбардирование поколебало наконец упорный дух защитников Дербента; десятого мая на крепостной стене был выкинут белый флаг, а вслед за тем и гордый Шейх-Али-хан явился в русский лагерь. Жители просили пощады и, бросая оружие, толпами выходили навстречу русским войскам. При появлении главнокомандующего вся масса народа покорно и безмолвно стала на колени. Седой стодвадцатилетний старец приветствовал победителя короткой речью и поднес ему на блюде серебряные ключи от города. Это был тот самый старик, который за семьдесят четыре года перед этим поднес те же ключи и на том же самом месте императору Петру Великому.
Взятие Дербента стоило русским одиннадцати офицеров и ста семи нижних чинов, а взято было в крепости двадцать восемь орудий, пять знамен и одиннадцать тысяч разного оружия. В тот же день комендантом Дербентской крепости назначен был генерал-майор Савельев, и четыре батальона вступили в цитадель с распущенными знаменами, музыкой и барабанным боем. Но торжественный въезд Зубова был отложен на несколько дней, необходимых для приведения города в порядок. Тринадцатого мая главнокомандующий, сопровождаемый большим эскортом, наконец выехал из лагеря по направлению к городу, и с крепостной стены загремели в честь его русские пушки. Почтеннейшие беки и старшины Дербента встретили его у ворот и приветствовали хлебом и солью. Тут же стояло армянское духовенство и собраны были муллы для приведения жителей к присяге русской императрице. Окруженный блестящей свитой, граф Зубов проехал через город, богато украшенный персидскими коврами и флагами, прямо к ставке Савельева, где была поставлена походная церковь, и здесь, в стенах завоеванного города, отслужен был благодарственный молебен за дарованную нам победу, а затем Дербент торжественно объявлен присоединенным к Российской империи.
Лишенный владения, Шейх-Али-хан остался в русском лагере почетным пленником. Он пользовался, однако же, слишком большой свободой, и на его сношения с туземцами никто не обращал внимания. А между тем, под личиной чистосердечной преданности русским, Шейх-Али деятельно готовил все способы к побегу. Однажды, восхищая всех лихой джигитовкой, он вдруг поскакал на крутую гору, где виднелись какие-то конные люди, и джигитовка обратилась в настоящее бегство. Напрасно дежурный офицер тотчас же послал в погоню казаков, они не попали на след, и хан исчез, можно сказать, на глазах целой армии. Побегу этому сначала не придали большого значения, но вскоре Шейх-Али явился в Дагестан и, как увидим, наделал много хлопот не только Зубову, но и его преемникам".
Зубов восстановил спокойствие в Дербенте, а ханство передал в управление родному дяде хана, Кассиму.
И вновь Потто А.В.; "Бежавший в Дагестан Шейх-Али-хан успел взволновать умы легковерных горцев и, заключив союз с Сурхай-ханом кизикумыкским, решился внезапно напасть на город Кубу и истребить отряд генерала Булгакова.
В ночь на двадцать девятое сентября значительное скопище горцев скрытно передвинулось с этой целью с Самура в селение Алпаны и захватило вход в узкое ущелье, по которому только и можно было спуститься с гор на равнину Кубинского ханства. Булгаков вовремя узнал о грозящей опасности. Рота егерей, отправленная на разведку, под командой капитана Семенова, открыла неприятеля в Алпанском ущелье и остановилась в ожидании помощи. Скоро к ней подошел подполковник Бакунин с тремя ротами того же батальона, с казачьей сотней и двумя орудиями. Ущелье, перед которым стоял русский отряд, было сплошь покрыто дремучим чинаровым лесом. Несмотря на то, Бакунин решился идти вперед, чтобы перед рассветом атаковать неприятеля. Офицеры одобрили это намерение, и в темную непроглядную ночь батальон втянулся в лесное дефиле, которое через несколько часов должно было стать его могилой. Дорога шла по каким-то косогорам, ямам и рытвинам, а во многих местах совершенно пересекалась непроходимыми дебрями. Измученные лошади едва подвигали орудия, и людям приходилось тащить их на себе, задерживая движение отряда.
Начинался рассвет, когда показалось наконец селение Алпаны, расположенное на покатости горы, очерченной глубоким оврагом. Дорога становилась лучше. Но едва отряд стал выходить из леса, как горцы в числе пятнадцати тысяч вдруг ринулись на него из оврага. Атака была неожиданна и так стремительна, что русские орудия не успели сделать ни одного выстрела, как уже были захвачены горцами. Неприятель окружил отряд со всех сторон, и началось беспощадное истребление его. Бакунин, Семенов и большинство офицеров были убиты; остатки, уцелевшие от этой резни, успели скрыться за сложенными бревнами и здесь отбивались до тех пор, пока не пришел к ним на помощь весь Угличский пехотный полк с четырьмя орудиями, под командой полковника Стоянова. Увлеченные боем, горцы заметили новый русский отряд только тогда, когда картечь хватила в самую середину их скопища. Застигнутые врасплох, они, в свою очередь, были окружены и разбиты наголову. Булгаков, не довольствуясь этим, приказал наказать казикумыкского хана полным опустошением его владений, и войска со всех сторон уже двинулись в горы, когда Сурхай явился в лагерь с повинной головой и отклонил грозу безусловным исполнением всех предписанных ему условий. Он выгнал из своих владений Шейх-Али-хана, дал аманатов и со всем народом присягнул на подданство русской государыне.
Истребление отряда Бакунина было, однако, признано победой, и Тегеран, по приказанию аги Мохаммеда, торжествовал ее иллюминацией".
С вступлением на российский престол Павла I и изменением курса внешней политики, в декабре того же года русские войска из Закавказья были отозваны, а все завоёванные области были возвращены. В 1799 году младший сын кубинского Фатали-хана — Гасан был провозглашён дербентским ханом. Собрав сильное войско, Шейх Али-хан двинулся на Дербент, но двенадцатидневная осада города не принесла ему успеха и он вынужден был помириться с Гасан-ханом и признать его права на Дербент.
Павел I, считавший границей России Кубань, Терек и Сулак, надеялся создать без столкновения с Ираном и Турцией зависимое от себя федеративное государство из дагестанских и азербайджанских владений, удерживая «народы горские…в кротости и в повиновении ласкою», но такая попытка потерпела неудачу.
На этом фоне более успешно развивались русско-дагестанские отношения. Весной 1799г. шамхальство Тарковское вновь было принято в подданство России с присвоением шамхалу Мехди чина генерал-лейтенанта российской службы с годовым жалованьем 6000 руб. Тогда же в подданство России были приняты владения Аксаевское, Костековское, Эндиреевское и Андийский союз сельских общин. В июне – сентябре 1799г. вступили в российское подданство кайтагский уцмий Рустем-хан в чине служителя 4 класса с годовым жалованьем 200 рублей, табасаранский майсум Сограт-бек с тем же чином, но с жалованьем 1500 рублей и покорившийся России Ших Али-хан Дербентский.
Высочайшая грамота Дербентскому Владетелю Шейх Али Хану