Приветствую Вас, Гость

 

НАДИР ШАХ

В начале ХVIII в. Иран переживал глубокий кризис.

Однако к 30-м годам положение в Иране стало в корне меняться. Тяжелые последствия афганской и османской оккупации послужили причиной освободительной борьбы, развернувшейся в Иране, которую возглавил сын незнатного кочевника из племени афшаров Надир, проявивший себя как талантливый, но жестокий полководец и политик.

Первоначальное имя Надир-шаха - Надир-Кули. Имя его от­ца Имам-Кули. Этот Имам-Кули происходит из Туркестана и турк­менского племени Афшар. В связи со столкновениями, происшедшими там, между некоторыми царствовавшими в Туркестане лицами из рода Чингисхана упомянутый Имам-Кули бежал со своей ро­дины в Азербайджан. Отсюда во время выступления Шаха-Исмаила, сына шейха Гайдара Сефезида, Имам-Кули переехал и посе­лился во владении Ибур около истоков Гуйкан. Здесь родился На­дир-Кули в 1101 -1690 году. Достигши совершеннолетия, Надир-Кули женился на дочери пользовавшегося в том крае почетом и влиянием Баба-Али-Коса-Ахмедлу, а после смерти этой дочери женился на второй дочери его. По этой причине Надир- Кули занял среди местного населения почетное положение и стал известен под именем Надир-Кули-бек. Затем Надир-Кули-бек на службе у пра­вителя Махмуда Сеистанского обнаружил природную храбрость, за­ложенную в его натуре, и своей доблестью и мужеством приобрел славу и широкую известность. Потом он вернулся со службы у Махмуда к себе на родину во владение Ибур и постепенно забрал эту страну в свое управление. И вот, когда власть шаха Тахмаспа расшаталась, и Иранские владения стали покорять с одной стороны афганцы, с другой Турция, с третьей Россия, Надир-Кули-бек явил­ся к шаху и поступил к нему на службу, при чем, чтобы добиться особой близости к нему, он переменил свое имя на Тахмасп-Кули, преданной службой снискал расположение шаха и получил от не­го титул хана. Ряд битв имел последствием возврат Иранских вла­дений из чужих рук. Под конец, когда его взгляды не сошлись с взглядами шаха Тахмаспа и со стороны шаха стали обнаруживать­ся признаки недовольства, высшие царедворцы в союзе с Тахмасп-Кули-ханом низложили с престола шаха Тахмаспа в 1145 году Хиджры, 1732 г. христ. эры, провозгласили шахом его грудного ребенка, под именем шах Аббас, избрали протектором царства Тахмасп-Кули-хана (Надир-шаха), но печать и хутбу присвоили име­ни того ребенка. Наконец, в 1148- 1735 году старейшины народ­ного собрания в Муганской степи призвали его на царство, и он стал Надир-шахом.

Надир-шах Афшар (перс. نادر شاه‎ — Nâdir Šâh), известный также как Надир-кули бек (перс. نادر قلی بیگ‎ — Nâdir Qoli Beg и Тахмасп-кули; 22 октября 1688 — 19 июня 1747) — полководец, шах Ирана в 1736—1747 годах, основатель династии Афшаридов.

Поступив на службу к бездарному и слабовольному шаху Тахмаспу II в качестве главнокомандующего вооруженными силами, он вскоре стал наместником Хорасана. Тахмасп II превращается в простое орудие в руках Надира. Вскоре, нанося в двух сражениях сокрушительный удар афганцам, Надир очистил от них Исфахан и Шираз, выдворив их за пределы Ирана.

Изгнание афганцев из Ирана подорвало позиции Стамбула на Кавказе. Вскоре Иран стал требовать от турок освободить захваченные ими иранские земли. Иранское правительство решило силой оружия добиться справедливости. Весной 1730 г. войска Надира очистили от османов Хамадан, Агдаган, Керманшах и Тебриз.

В мае 1734 г. Надир нанес новое поражение османам под Ереваном. В правящих кругах османов царила паника. Было решено ратифицировать ирано-турецкий договор 1733 г., который предусматривал возвращение Ирану территории, захваченных османами, в том числе и на Кавказе. Этот договор дал повод Надиру требовать того же и от России, что обострило российско-иранские отношения.

В августе 1734 г. Надир обратился к кавказским владетелям с требованием немедленно очистить территории, находящиеся под их управлением. И. Цинкайзен, указывая на их жестокость и бесчеловечное обращение, пишет: “Горе стране, на которую они напали! Огнем и мечом опустошали они края, угоняя в рабство сотни тысяч людей”.  Для принятия кавказских земель, находящихся под властью османов или их ставленников, были назначены специальные уполномоченные беглер-беки. С этого времени вплоть до своей смерти Надир придавал огромное значение созданию кавказского плацдарма. Военно-стратегическое положение Дагестана как опорной базы на побережье Каспия должно было способствовать решению этой задачи.

Над Дагестаном снова нависла угроза порабощения иранскими завоевателями. Многие местные владетели своевременно почувствовали эту угрозу.

К этому времени российско-иранские переговоры о возвращении Ирану прикаспийских провинций шли к концу. По договору Ирану возвращались прикаспийские провинции с городами Баку и Дербент. Однако Надир угрожая войной, потребовал новые условия – это граница до р. Сулак.

10 марта 1735 г. был подписан русско-иранский Гянджинский договор о возвращении Россией Ирану Гиляна, Мазандарана (Табаристана), Астрабада и части Ширвана, а также об отводе с территории Дагестана русских войск за реку Сулак. Это означало, что значительная часть Дагестана, бывшая под властью России отходила Ирану. Для народов Дагестана этот договор сулил новые тяжкие испытания.

Летом 1735 г. Надир-шах двинулся на дагестанские владения, в том числе и на Табасаран. На своем пути иранские завоеватели разрушали аулы, грабили жителей. Полчища Надир-шаха жестоко расправились с жителями обществ Этег, Нитрик в Табасаране.

Походы иранских завоевателей вызывали упорное сопротивление со стороны жителей Табасарана. Но все же превосходящие силы Надир-шаха жестоко расправились с населением Табасарана. В одном из районов Табасарана существует озеро, где "вода до сих пор красная от крови предков". На площадке горы Каркюл-даг от крови погибших и образовалось это озеро "йифдин дагар" - "кровавое озеро"

Затем иранские войска вступили в Кайтаг и двинулись на Кази-Кумух, жители которых оказали решительное сопротивление иранским полчищам. Надир-шах отступил тем же путем и жестоко расправился с местным населением. В ответ на это против персидских захватчиков в этом же году вновь восстали кайтагцы и табасараны. Шахские войска подвергались налетам со стороны жителей различных аулов.

Не успели шахские войска переправиться через р. Аракс, как дагестанские народы возобновили борьбу с врагом. … Разорив Дженгутай, Акушу и окрестности Кубани, шах решил направить основные силы против Сурхая, но встретился с еще большим сопротивлением в Табасаране и Рутуле, чем это имело место до сих пор. Об этом Мухаммад-Казим пишет следующее: когда Надир-шах узнал о том, что Сурхай-хан готовится к сражению, то «из местности Самур-чай… направил поводья движения в Чираг» (аул на реке Чирагчай Агульского района. – Н. С.).

Для такого заключения у Мухаммад-Казима были веские основания. Как пишет А. Н. Козлова, население Табасарана, «не желало попадать под власть иноземных завоевателей и вопреки воле феодальной верхушки решило сопротивляться».С особым упорством оно боролось против того, что шах вознамерился переселить в Хорасан 2000 заложников. «Лучше будет, – решили табасаранцы, – если мы доберемся до неприступных укреплений, прибегнем к защите тех мест и будем там сражаться».

В это же время, сообщает Мухаммад-Казим, прибыли гонцы из Кумыкии (в тексте «от шамхала». – Н. С.), которые довели до жителей Табасарана следующее обращение: «Нам стало известно, что вы также вошли в подчинение и повиновение уника эпохи (Надира). Если сказанное правда, то так взыщем с вас за это, что станет назиданием (всем) жителям Мира».По-видимому, это обращение имело положительное воздействие: табасаранцы ответили, что и сами собирались оказать сопротивление Надир-шаху.

Повествуя об этом далее, Мухаммад-Казим пишет, что в тот же день они (табасаранцы. – Н. С.) написали во все концы своих округов: в любом месте, где будут сборщики Сахиб-кирана (Надир-шаха. – Н. С.) из племени кизилбашей, задержать (их) и убивать». За несколько дней многие сборщики продовольствия, особенно те, кто отбирал заложников, были убиты. Очень немногие, спасшиеся по воле случая, смогли добраться до лагеря шаха и сообщить ему о случившемся. «От этих речей, – передает настроение Надира Мухаммад-Казим, – подобно пламени страшного суда, разгорелось пламя гнева шахиншаха». Разъяренный шах приказал убить находившихся при нем табасаранских владетелей, а затем заявил: «Так как бунт и мятеж начали люди Табасарана и Рутула, лучше будет в первую очередь пойти на них, стереть их с лица земли и перебить жителей того края». С этой целью шах повелел двухтысячному отряду хорасанских стрелков совершить наступление на Табасаран и занять главное ущелье, которое связывало жителей с внешним миром и могло бы служить единственным каналом спасения на случай блокады с других сторон.

Однако табасаранцы опередили противника, сами заняли это ущелье и нанесли ему значительный урон. Отправленный на помощь попавшим в беду иранцам 10-тысячный отряд правителя Грузии Хан Джана не спас положение. На следующий день потребовалось вмешательство самого шаха, который перебросил туда же новые силы, надеясь внести перелом в ход битвы, продолжавшейся двое суток. На третий день битва возобновилась и, по словам Мухаммад-Казима, протекала следующим образом: «Со всех сторон Дагестана пришло много лезгин (дагестанцев. – Н. С.) на помощь табасаранцам. Собралось огромное количество людей, так что гора, склоны ее и вся земля были полны пешими лезгинскими (дагестанскими. – Н. С.) стрелками. Со своей стороны кизилбашские газии (воины. – Н. С.), уповая на Али и Аллаха, вступили на поле битвы. С обеих сторон разгорелся базар битвы, и сколько кизилбашские молодцы не старались, ничто не помогло (им). Час от часу росло могущество лезгинского (дагестанского. – Н. С.) племени. Целый день те два войска не щадили друг друга. Множество людей с обеих сторон было убито. Когда усталость овладела обеими сторонами поневоле, оба жаждущих мести войска направились к своим стоянкам. Но кизилбашские молодцы, среди которых было много раненых, ослабли духом. Они (кизилбаши) удивлялись мужеству и жажде к победе победоносного племени (лезгин)».

По данным Мухаммад-Казима, битва продолжалась четверо суток и закончилась поражением шахских войск. Вырвавшиеся из окружения раненые разведчики доложили шаху итоги сражения следующим образом: «Из места Барсарли и Дюбек прибыли лезгины и сражались с нами. Численно лезгин было больше, и мы не выдержали их натиска и отвернулись с поля битвы». Вернувшийся из разведки специальный отряд после изучения обстановки на поле боя подтвердил, что «Сурхай, Рустам-хан Барсарли, Хасан-бек, Мамай-бек, Бек-Али, Амир-Хамза табасаранец, Муртаза-Кули Султан примерно с шестью-десятью тысячами человек расположились на стоянке Дюбек и хотят сражаться с владыкой-мирозавоевателем».

Получив это известие, шах поспешил к аулу Дюбек, надеясь разгромить горцев в открытом бою. Но те успели занять вершины и склоны горы у входа в главное ущелье и преградили путь противнику. В последовавшей затем «битве с Сурхаем, – пишет Мухаммад-Казим, – Надир был ранен в руку, но не покинул поле битвы», хотя его воины были окружены горцами. Для прорыва из окружения шах свел свои силы в три отряда с конкретной здачей для каждого: 12 тысяч хорасанских стрелков под командованием Заман-бека и Исмаил-бека и 10 тысяч узбеков во главе с Рагим-ханом должны были сражаться с табасаранцами, а третий отряд в 11 тысяч человек идти в Дюбек для подавления этого очага сопротивления.

Однако горцы снова расстроили планы Надир-шаха. Не вступая в прямую схватку с превосходящими силами врага, они ушли в высокогорные вершины, куда к ним на помощь прибыло 10 тысяч аварцев. Как правильно отмечает А.Н. Козлова, «различные народы Дагестана перед лицом внешних врагов сплотились и рука об руку вели борьбу против иноземных завоевателей. Как видим, аварцы пришли на помощь табасаранцам, а Сурхай Казикумухский с первых дней вместе с табасаранцами боролся против Надира. Смешанные отряды дагестанцев преградили путь кизилбашам».

Как признает Мухаммад-Казим, объединенные силы горцев нанесли противнику серьезное поражение. Основная масса дагестанцев, укрывшись в лесу, заманила противника в ловушку, а потом вынудила спуститься в ущелье, где «в течение двух часов примерно восемь-десять тысяч человек (кизилбашей) покинули этот неспокойный мир». Потерпевшие поражение иранские военачальники Заман-бек и Рагим-хан бежали с поля боя. Разгневанный шах «приказал связать руки и сбросить с вершины горы Заман-бека минбаши (тысячника. – Н. С.) и еще четырех пятисотников и предводителей». Отряд, отправленный в Дюбек, трое суток сражался с Сурхаем, но не добился цели и отступил обратно. Сурхай со своими отрядами вернулся в родную Лакию для защиты ее от нашествий Надир-шаха Афшара.

Определенное участие в описываемых событиях приняла группировка Гайдар-бека, которой вначале удалось преодолеть сопротивление дагестанцев в районе Табасарана. «Но на территории Кайтагского ханства он был остановлен, – пишет А.И. Тамай. – Сопротивление кайтагцев удалось преодолеть ценой серьезных потерь, лишь с помощью посланного шахом 26-тысячного отряда Лютф Али-хана. Затем эти отряды направились через владения Хасбулата Тарковского в пределы Мехтулинского ханства и после небольшой стычки остановились в Аймакинском ущелье»…

Восставшие нападали на иранские отряды. Полчища Надир-шаха вновь совершали поход в Табасаран. Несмотря на непогоду Надир-шах шел по дороге Алты-Агаж в Табасаран. По приказу Надир-шаха в табасаранском союзе сельских обществ Дирче у жителей было отобрано продовольствие. “В шабранский магал, - пишет Г.-Э. Алкадари, - Надир-шах отправил своего сына Ризакули-Мирзу, а сам совершил поход в магалы Этег и Хиналарик с целью наказания восставших жителей”.

Гасан Алкадари родился 15 октября 1834 года в селении Балахани Аварского округа (ныне Унцукульского района), куда его отец Абдулла, сын Курбанали из селения Алкадар Кюринского округа (ныне Сулейман-Стальского района), переселился вместе со своим учителем Магомедом Ярагинским, на дочери которого (ее звали Афисат) Абдулла женился, и родился у них сын Гасан - буду­щий крупнейший ученый и поэт дореволюционного Дагестана.

Алкадари был наибом Южного Табасарана в течение двенадцати лет.

Перу Гасана Алкадари принадлежит множество книг, научных трактатов. Среди них особой известностью пользуется его знаменитая историческая хроника «Асари-Дагестан» (исторические сведения о Дагестане»), где впервые изложена история народов Дагестана на протяжении многих веков на основе многочисленных источни­ков: тюркских, арабских, персидских и т. д.

Борьбу табасаран против иранских завоевателей возглавил поэт–воин Мирза-Калукский. Он был руководителем табасаранских отрядов против иранских полчищ у Калук-дага Нитрикской вершины близ Куштиля, Кондика  и в других местностях.

В начале осени 1741 г. Надир-шах двинулся на территорию Аварии. В борьбе против иранских полчищ начали объединяться разрозненные силы горцев. Один из отрядов табасаран в Андалале возглавил поэт-воин Мирза Калукский, где он и погиб от тяжелых ран.

В конце сентября 1741 г. Надир отступил из Аварии в обратный путь в район Дербента, где он готовился к затяжной войне против дагестанских горцев. У Надир-шаха были далеко идущие цели в отношении народов Дагестана. Он хотел навсегда закрепиться здесь. С этой целью Надир-шах стал воздвигать военные укрепления. Одно из них было сооружено во владении кадия Табасарана в местности “Иран-Хараб”.

Бильгади — село в Дербентском районе Дагестана (Табасаранское Кадийство). Расположено в 19 км к северо-западу от города Дербент. Входит в Чинарский сельсовет. Расположено в Предгорном Дагестане, в 5 км к западу от железнодорожной станции Дагестанские Огни, на границе с Табасаранским районом (на западе), к северо-востоку от горы Барафтау. В 2 км от села сохранились остатки земляного укрепления Иран-Хараба, приписываемого Надир-шаху.

Бильгадинский курган. На отроге горы, близ села, находится большой курган. Здесь был вскрыт каменный ящик с расчлененным погребением..

Из своих укреплений Надир-шах совершал неожиданные, разбойничьи походы на ближайшие области Табасаран и Кайтаг. Так, в октябре 1741 г. Надир-шах послал значительный отряд против Табасарана и Кайтага, шахские войска в сражении были разбиты. Последствия набегов шахских войск были тяжелыми – уничтожались посевы, сады, разрушались жилища, угоняли скот. Все это вызывало ненависть у табасаран к завоевателям. В первые же дни после отступления шаха из гор 5 тысяч горцев-табасаран атаковали крепость Кабир и истребили 2 тысячи человек из восьмитысячного гарнизона, а остальных вынудили бежать.

В Табасаран, как и в остальные владения Дагестана, походы совершал и брат Надир-шаха Ибрагим-хан, который был назначен правителем Дагестана. Как свидетельствует Мухаммед-Казим, когда джарцы узнали о прибытии войск Ибрагим-хана они послали горцев к Сурхаю и к Большому уцмию, которые пребывали в Табасаране. По прибытию гонцов они перевели свои семьи в укрепленные места. Сами же преградили все проходы и занялись подготовкой к обороне. Иранские войска были разбиты, и Ибрагим-хан убит во время битвы. Весть о гибели брата дошла до Надир-шаха, когда он вел успешные войны с Индией. Надир-шах объявил своим военачальникам, что он собирается мстить за брата. Месть за кровь брата послужила Надир-шаху предлогом для оправдания своих грабительских походов. Неоднократно подвергались нашествию иранских завоевателей Табасаран.

Это, в свою очередь, вызывало антииранские восстания, которые вызвали серьезную тревогу у Надир-шаха. Поэтому, завершив поход в Среднюю Азию, он тщательно стал готовить нашествие на Дагестан.

Как сообщает Мухаммад Казим, Надир-шах приказал, что “так как бунт и мятеж начали люди Табасарана, лучше будет в первую очередь пойти на них, стереть их с лица земли и перебить жителей этого края”. Жители Табасарана, узнав о жестокости Надира, решили оказать сопротивление.

Зимой 1741 г. Надир-шах двинулся в Дагестан с целью покорения горцев. Для осуществления своих планов Надир-шах применил тактику трехстороннего наступления. Следует отметить, что Мухаммад Казим подробно описывает борьбу жителей Табасарана, но не всегда называет места, где проходила борьба. Шах отправил Гайдарбека с 10-тысячным отрядом в тыл дагестанцев. Надир приказал стереть с лица земли жителей Табасарана. С этой целью иранский шах приказал одному отряду, состоявшему из двух тысяч хоросанских стрелков, пойти на Табасаран и занять все ущелья, чтобы ни один табасаран не мог выйти из своих мест. Однако табасараны собрали своих людей и преградили путь кызылбашам. Кызылбаши удивлялись мужеству и жажде к победе племени. Во время сражения было убито большое число персов. Истребив большую часть жителей Табасарана, Надир занял Кайтаг, затем вступил в Кази-Кумух. Казикумухцы и кайтагцы подняли восстание, в котором, наряду с остальными дагестанскими горцами, участвовали табасараны. “Беспокойные табасараны, пишет И.Н.Березин, - приняли участие в восстании казыкумыков против Надира”.

Итог походов Надир-шаха 1741 г. на Табасаран и Кайтаг можно подвести словами П. Зубова, писавшего: “Надир-шах в 1741 г. овладев Дербентом, вел крайне неудачные экспедиции против табасаранцев и каракайдахов”.

Как сообщал И. Калушкин в донесении от 8 октября 1741 г., совершавший «путешествие» с шахом из Закавказья в Дагестан, «табасараны стоявшего от Дербента в пятнадцати вер-стах персицкого командира Рустам-бека, при котором было восемь тысяч войска, из тран-жамента вон выбыли так, что он едва из рук тех горских людей вырваться и в крайней то-ропливости с нарочитым уроном за реку уйти мог».

Из местности «Иран-Хараб» Надир-шах совершал неожиданные, разбойничьи походы на ближайшие области Табасаран и Кайтаг. Так, в октябре 1741 г. Надир-шах послал значи-тельный отряд против Табасарана и Кайтага, шахские войска в сражении были разбиты. Последствия набегов шахских войск были тяжелыми - уничтожались посевы, сады, раз-рушались жилища, угоняли скот. Все это вызывало ненависть у табасаран к завоевателям. В первые же дни после отступления шаха из гор 5 тысяч горцев-табасаран атаковали кре-пость Кабир и истребили 2 тысячи человек из восьмитысячного гарнизона, а остальных вынудили бежать.

С наступлением зимы дагестанские горцы не прекратили нападения на шахские войска. “Набеги дагестанцев, - писал П. Бутков, - весьма беспокоили его войско”. Войска Надир-шаха страдали также от недостатка продовольствия.

Захвату Табасарана Надир-шах придавал исключительное значение.

В 1742 г. с наступлением весны Надир-шах во главе 30 тысячного войска трижды обрушивался на Табасаран, каждый раз отступая с большими потерями. Шах послал разведчиков выяснить ситуацию. Разведка доложила Надир-шаху о том, что “Сурхай, Рустам-хан Барсли, Хасанбек, Амир Хамза табасаран, Муртада-Кули Султан примерно с шестьюдесятью тысячами расположились на стоянке Дювек и хотят сражаться с владыкой”.

Иранский шах основательно готовился к сражению. И двинул в Табасаран отборные военные силы, куда на помощь местным жителям со своими ополчениями прибыли почти все владетели Дагестана или их представители. В битве вблизи аула Дювек иранские войска во главе с Надир-шахом были окружены восставшими жителями Табасарана и пришедшими им на помощь дагестанскими горцами. Во время этой битвы был ранен в руку и сам Надир-шах. Разгневанный Надир-шах приказал для усмирения жителей Табасарана направить туда значительные военные силы.

“Двенадцать тысяч человек из хоросанских стрелков и тюфенгчи под предводительством Заманбека и Исмаилбека и десять тысяч во главе с Рахимханом узбеком должны были пойти на жителей Табасарана”. Один из самых крупных отрядов был направлен в Дюбек. Таким образом, два отряда иранских полчищ двинулись в Табасаран. По данным источника, около пяти тысяч табасаран преградили путь войскам Надир-шаха и между ними произошла ожесточенная битва. Жители Табасарана перевели свои семьи в укрепленные вершины, а воины в количестве “около восьми тысяч табасаранов решили идти в сторону Дербента.

В борьбе с жителями Табасарана Надир-шах потерял большое количество воинов. В одном из боев с табасаранами сам шах едва не был взят в плен.

По данным Мухаммад Казима, Надир-шах за свои неудачи в борьбе с табасаранцами жестоко расправился со своими военачальниками.

Летописец Надыр Шаха пишет, что Табасаран выставил 60-ти тысячную армию против войск (кызылбашей) Надыр Шаха. Шах казнил своих командиров, каторые погубили 18 тысяч солдат.

Эти неудачи заставили Надир-шаха и его войска покинуть Дагестан, они вынуждены были зимовать в Ширване.

Следует отметить, что и после этого поражения Надир-шаха не покидала мысль о покорении народов Дагестана, в том числе и табасаран.

В одной рукописи, написанной на арабском языке, описано сражение табасаран с Надир-шахом. “Во время правления Рустам кадия, говорится в ней, произошло сражение и с кызыл-башами. Надир-шах причинил злодейства, и сложили головы многие из Табасарана и Кайтага. Аллах знает лучше. Дата 1155 соответствует 1742/43 гг.”

Подобного рода сведения содержатся в работе известного востоковеда И. Березина. Таба-сараны, отмечал он, тревожили «Иран-Хараб» зимой, за что весной шах опустошил Таба-саран огнем и мечом.

Войска Надир-шаха разрушали аулы. По преданиям, многие табасаранские аулы были разрушены в период нашествия персидских завоевателей. Это аулы Ваник недалеко от Чере, Турач недалеко от Хурика. Предания подкрепляются археологическими материалами. Так, поселения близ с Хели-Пенжи, с. Ханаг также были разрушены войсками Надир-шаха.

Суммируя материал, можно сказать, что табасараны, как и остальные народы Дагестана, поднялись на борьбу против грозного завоевателя 40–50-х гг. ХVIII в. Иранские полчища понесли значительные потери. Надир-шах никак не хотел смириться со своим поражением. В течении ряда лет после поражения он неоднократно совершал разорительные налеты на дагестанские народы. В 1745 г. дагестанские повстанцы подступили к стенам Дербента и шахские войска были разгромлены. Надир-шах, с остатками голодной и оборванной армии окончательно покидает Дагестан, дав обет больше никогда не посещать эту страну.

Подводя итог сказанному, следует отметить, что борьба табасаран против иноземных завоевателей влилась в борьбу дагестанских горцев. Несмотря на постоянные неудачи, Надир-шах не оставлял мысли подчинить себе народы Дагестана.

Как справедливо отмечает А.Н. Козлова, «различные народы Дагестана перед лицом внешних врагов сплотились и рука об руку вели борьбу против иноземных завоевателей. Как видим, аварцы пришли на помощь табасаранам, а Сурхай Казикумухский с первых дней вместе с табасаранами боролся против Надира. Смешанные отряды дагестанцев пре-градили путь кызылбашам».  

У Надир-шаха были далеко идущие цели в отношении народов Дагестана. Он хотел навсегда закрепиться здесь. С этой целью Надир-шах стал воздвигать военные укрепления. Одно из них было сооружено во владении кадия Табасарана в местности “Иран-Хараб”.  

События    тех  грозных лет легли в основу поэмы «Иран-Хараб» М. М. Митарова.

Муталиб Митаров родился в 1920 году в селении     Кондик Хивского района.Окончил медицинское училище в г. Дербенте. Работал бухгалтером колхоза. Избирался первым секретарем Хивского района ВЛКСМ. В 1951 году окончил партийную школу, затем Высшую партийную школу при ЦК КПСС. Работал с 1966 по 1969 годы министром бытового обслуживания ДАССР, в 1969 – 1974 годы работал директором Дагучпедгиза. Первые публикации Муталиба Митарова появились в 1937 году в газете «Красный Табасаран». В 1954 году издана книга стихов «Счастье» на табасаранском языке. Присвоены звания: «Народный поэт Республики Дагестан», «Заслуженный работник культуры ДАССР». В 2005 году Митаров М.М. удостоен Государственной премии Республики Дагестан в области литературы за книгу «Жизнь в строках».  Митаров Муталиб Митарович, Народный поэт Республики Дагестан, скончался 11 марта 2011 года на 91-м году жизни.

Участник и инвалид Великой Отечественной войны, он воевал на Северном фронте, имеет боевые и правительственные награды, он член Союза писателей СССР. В качестве поэта М.Митарова узнали с появлением его первых публикаций в 1937 году в районной газете «Красный Табасаран». Первая книга стихов «Счастье» на родном языке появилась на свет в 1954 году, после чего в республиканских и центральных издательствах вышло около 30 поэтических и прозаических книг М. Митарова: «Поэмы», «Цветы на граните», «Жизнь в узорах», «Симфония души», «Память сердца» и многие другие. М.Митаров родился в 1920 г. на древней табасаранской земле, воспетой великим Мирзой Калукским, овитой легендами и преданиями, взрастившей немало выдающихся ученых, поэтов, деятелей культуры.

В 1959 году вышла его следующая книга «Строки из жизни», куда вошли стихотворения и поэмы «Иран-Хараб» и «Мастерица».